Министр Данилюк: на мне испытывают то, что будет во время избирательной кампании

1. О скандальном заседании КАБМИНА
2. О ПИСЬМО ПОСЛОВ G7 И СИТУАЦИЮ С ЗАМЕСТИТЕЛЯМИ
3. О бюджете, МВФ И АНТИКОРРУПЦИОННЫЙ суд
4. О бюджетном планировании

Кто хочет отставки министра финансов Александра Данилюка? Что будет с бюджетом страны без траншей МВФ? Как приближенный к президенту Игорь Кононенко давление на министра? Об этом - в интервью УП / ЭП с Александром Данилюком.

"Я написал письмо послам G 7, потому что просто исчерпал все другие механизмы"

"Игорь Кононенко лоббировал мне заместителя".

"Без траншей МВФ секвестр бюджета - неизбежен".

Все эти заявления принадлежат министру финансов Александр Данилюк, новости о котором последнюю неделю не сходят с первых полос всех СМИ.

Все началось 27 мая, в день, когда на закрытой части заседания Кабмина Данилюк поспорил с премьер "Премьер-министром Владимиром Гройсманом. Причина спора - отказ премье ра назначить заместителем министра финансов Яну Бугримова.

Сейчас у министра финансов четыре заместителя - Оксана Маркарова, Сергей Марченко, Юрий Буца и Андрей Градиль. С декабря 2016 заместитель по налоговым направлением отсутствует. Им был Евгений Капинус, который стал государственным секретарем в Министерстве финансов.

В тот день после перепалки с премьером Данилюк покинул заседание. Без него Кабмин принял интересное решение: переподчинило Кабмина Государственную фискальную службу и лишил Минфин права согласовывать правительственные документы. Вступления в силу этим решениям зависит от того, как все министры завизируют эти акты.

Вопрос переподчинения ДФС возникло не впервые. ЭП уже писала , Что после громкого отстранения руководителя этой службы Романа Насирова временно под свой контроль ДФС взял Гройсман. В окружении президента это не устраивало крыло Игоря Кононенко.

Переподчинении ДФС Кабмина также позволяет премьер-министру потеснить президентские аппетиты по фискальной службы и напрямую работать со своим политическим соратником Мирославом проданы.

Своими последними действиями и заявлениями Данилюк пошел ва-банк. он обвинил близкого к президенту Кононенко в навязывании ему заместителей, чем лишил себя шансов на политическую поддержку гаранта, и сообщил о политическом давлении на себя письмом послам стран G7 , Чем только усугубил конфликт с премьером.

"Я не уйду в отставку, - говорит Данилюк. - Если премьер хочет - пусть сам меня освобождает".

Ожидается, что на этой неделе и станет понятно, "хочет" премьер или нет, ведь если член правительства не пишет заявление сам, его увольнение возможно по представлению премьера. За отставку должен проголосовать парламент.

УП / ЭП встретились с министром финансов в четверг вечером. Данилюк рассказал, что произошло на скандальном заседании правительства, кто заинтересован в его отставке, с бюджетом страны и почему оснований для повышения минимальной зарплаты нет и в ближайшее время не будет.

- Вы уже написали заявление об отставке?

- Нет, и не собираюсь писать. Я никогда такого не говорил и даже на заседании Кабмина, когда у нас был разговор с премьером, я сказал: "Подавайте меня в отставку, если не поддерживаете меня. Сам я заявление писать не буду". Я знаю, что многие были бы счастлив, если бы я подал в отставку.

- Премьер заинтересован в вашей отставке?

- Думаю, он меньше всех заинтересован в этом, но заинтересованных много. Они есть в каждой сфере, мы расчистили от коррупции, от влияния собственных интересов.

Например, при запуске открытых электронных реестров по возмещению НДС кто-то пострадал. Национализация Приватбанка уменьшила олигархическое влияние Коломойского. Силовым органам, генеральной прокуратуре также пришлось ограничить свои пожелания. С чего все это началось?

Просто первый раз в истории кто-то осмелился сказать: "Знаете, господин генеральный прокурор, не должно быть такой прокуратуры в стране, которая давит на бизнес, на общество, на правительство. Что-то много прокуроров у нас. Реформу нельзя имитировать, надо подкреплять ее сокращением финансирования ".

Еще раз: заинтересованных в моей отставке немало, но меня это не волнует. Для меня важно, что намного больше людей, которые меня поддерживают. Мы делаем правильные вещи.

- Как продвигается дело Генпрокуратуры о начислении вам налоговых обязательств и пени?

- Как в Украине работает Генеральная прокуратура? Они действуют как пиар-агентство: сначала публично обвиняют напрямую или через контролируемое "слива" "компромата" и считают, что это меня пугает. Меня это не пугает. Пусть докажут свои обвинения в суде.

Пришли документы из Великобритании, и их это поставило в дискомфортную позицию. Пусть из нее выходят. Генпрокурор заявил, что у меня масштабные уклонения от уплаты налогов. И где они?

- Вы о ответ Королевской службы по налогам и сборам ? Были дополнительные документы?

- Нет, я именно о тех документах. Их получили Генпрокуратура и ДФС. Налоги уплачены. Сейчас меня также обвиняют якобы у меня есть незадекларированная квартира в Лондоне.

Телеканал "1 + 1" снял полностью вымышленный сюжет о том, что я якобы купил квартиру в Лондоне и не задекларировал ее - в стиле "фильма ужасов". Это фейковый историю быстро подхватила Генеральная прокуратура. Зарегистрировала производства.

Когда идут журналистские расследование против Грановского , Прокуратуру это не волнует, а здесь - образец правды - телеканал Коломойского!

Я сразу это фейк опроверг. Потом выяснилось, что когда "1 + 1" приписывал мне квартиру в Лондоне, то воспользовался фотографиями квартиры управляющего директора ЕБРР (Европейский банк реконструкции и развития. - УП / ЭП) в Париже. Такая неудача!

Телеканал сфальсифицировал документы. Реальная информация доступна в свободном реестре. Это несложно. Каждый может принять ее. Квартира оформлена совершенно другими людьми.

Мы будем судиться с "1 + 1". Они будут отвечать за распространение фейков. Мой адвокат попросил их сохранить и предоставить нам сюжет. Знаете, что нам ответили?

"Поскольку, согласно вашему запросу, дате выхода сюжета является 22 апреля 2018, а ваш адвокатский запрос поступил 7 мая 2018, то есть прошло более 14 дней с даты обнародования сюжета, эфирное версия сюжета не сохранилась».

Запрос мы направили вовремя - все зафиксировано. Не зря они боятся.

Несмотря на опровержение, публично активно продолжается "вброс" этой информации. Сейчас проплаченные материалы на эту и другие темы присутствуют во многих СМИ. Это скоординированная кампания. Это неприятно, но это доказывает, что мы движемся в правильном направлении.

- Вы знаете, кто вас атакует?

- Я знаю, кто этим точно не занимается. Этим не занимаются, люди, которые поддерживают то, что мы делаем. Вся эта грязь - кто прямо, кто косвенно - льют мои оппоненты.

Просто я сейчас сталкиваюсь с тем, что будет использоваться в течение избирательной кампании с кем-либо, кто будет активную позицию и решится ее отстаивать. Это просто начало.

О скандальном заседании КАБМИНА

- Вернемся к закрытой части заседания Кабмина, где у вас возник спор с премьер-министром Владимиром Гройсманом. Что тогда на самом деле произошло?

- У вас есть источники, которые присутствовали на этом заседании, я так понимаю.

- Они могут быть заинтересованы в том, чтобы исказить информацию.

- Здесь нечего искажать. У меня было требование назначить заместителя. Минфина нужна профессиональная человек, который будет заниматься реформой Государственной фискальной службы.

У меня два года нет профильного заместителя по налоговому направлении. Мне уже два года не дают его назначить и считают это нормальным. Я не считаю это нормальным.

- Что вам сказал премьер?

- Что не поддерживает это назначение.

- Почему не поддерживает? Бугримова работает в министерстве давно. Евгений Капинус, который занимался налоговым направлением к этому, стал государственным секретарем в декабре 2016 года, но он продолжал «вести» налоговый направление, ходил на заседания профильного парламентского комитета.

Почему вопрос обострился именно сейчас?

- А почему вы решили, что оно не было болезненным и критическим? Часть обязанностей я возложил на государственного секретаря, а это неправильно. Он координировал работу, профильные советники тоже координировали работу по налоговым вопросам, но из-за отсутствия профильного заместителя все замыкалось направления на меня.

Реформа ДФС - это приоритетная реформа, а мне не дают назначить человека, который постоянно могла ею заниматься.

В начале 2017 моя команда разработала комплексную реформу ДФС и Кабмин принял все соответствующие акты. Это был сильный и продуманный проект реформы ДФС, поддержанный экспертами и бизнес-ассоциациями. Мы сделали все, чтобы получить результат.

Завершилось все тем, что акты долго не подписывал премьер-министр. Введение тормозилось, а затем Кабмин отменил постановление с объяснением, что реформа "не продумана".

Я - министр финансов, вопрос реформы ДФС - это сфера ответственности министра финансов, я определяю стратегию и тактику реформы. Кто другой мог принять решение об отмене и которое основу такого решения?

Так работает государственное управление. То, что сейчас пытаются сделать - переподчинить ДФС направления Кабмина (читай секретариата Кабмина), - не сработает, приведет к нарушению принципов государственного управления и потери доверия к реформе.

- После конфликта с премьер-министром на заседании правительства вы покинули зал?

- Моя абсолютно обоснованная предложение было абсолютно необоснованно отклонена. Я встал и пошел.

- Еще был разговор об отставке. Вы говорили, что не уйдете в отставку. "Если хотите, то освобождайте меня сами". Так было сказано?

- Да. Именно так я и сказал. После того, как я ушел с заседания, я узнал, что были приняты решения. Я связался с коллегами и они подтвердили, что рассматривались решения о ДФС. Я сразу спросил: "Рассматривались? Акты были приняты?». Несколько человек даже не могли сказать, приняли акты или нет, другие сказали четко, что решение приняты не были.

Вот так сейчас работает Кабмин. Как выяснилось, эти решения были оформлены как "принятые". Я дал запрос на получение стенограммы заседания Кабмина. Как член Кабмина я имею на это право. Буду разбираться с этим чудом.

Принятые акты касались переподчинении ДФС направления Кабмина. Также были приняты изменения в регламент. Согласно им, Минфин изымался из перечня ведомств, которые должны согласовывать акты Кабинета министров.

В пятницу, когда я увидел акт об изменениях в регламент, который пришел в Минфин на согласование, я убедился, что он был принят. Теперь меня просят его завизировать. Я, конечно, отказал, ведь это приведет к разбалансировке государственных финансов, это нарушает закон и Конституцию.

Представьте себе: вы - министр правительства, и вот на рассмотрение выносится вопрос о лишении министерства финансов права согласование актов. Как министр, как государственный деятель вы должны задуматься, какую проблему это решит.

То есть проблема создается, а не решается. Похожая ситуация с Государственной фискальной службой. Какую проблему это решает?

- Возможно, проблему премьер-министра, который получит полный контроль над Государственной фискальной службой.

- Решение еще не обнародовано. Постановление еще не вступило в силу. Ее нужно оформить в соответствии с регламентными требованиями.

Это решение нарушает общую систему государственного управления. Органы, которые формируют и реализуют политику, должны находиться в одном блоке. ДФС, казначейство, финмониторинге должны быть в системе координации министра финансов. Кстати, аудиторская служба - тоже.

- Аудиторскую службу вывели из подчинения Минфина в пользу Кабмина.

- Это априори неправильно. Такой подход создает дополнительные риски в системе государственного управления. Речь не только о концентрации управления в одних руках, эти два решения противоречат позиции МВФ.

- МВФ уже отреагировал письмом на действия премьер-министра. Вы после заседания Кабмина говорили с премьером?

- Я пытался с ним поговорить. Его не на связи. Сразу хочу заметить, что я пытался с ним связаться ближе к вечеру.

- Вы конфликтовали с Владимиром Гройсманом к этому?

- Сейчас мы уже переходим на психологию. Я вообще слово "конфликты" не очень люблю. Я не конфликтный. Я - за результат, но когда мне не позволяют дойти до результата, тогда возникает ситуация, которая выглядит как конфликт.

В меня нет персональных конфликтов. Я в команде премьера, но мы должны и работать как команда. Я так это понимаю. Главное - чтобы у меня не было конфликтов с государством и национальными интересами, а таких конфликтов у меня точно нету.

О ПИСЬМО ПОСЛОВ G7 И СИТУАЦИЮ С ЗАМЕСТИТЕЛЯМИ

- Вы написали письмо послов стран G7. Что побудило вас это сделать? Какой реакции вы ожидали?

- Это письмо я написал для того, что проинформировать послов о рисках ситуации для системы государственных финансов, а также об угрозе прогресса реформы ДФС. Когда возникают риски такого уровня, послы должны об этом знать. Я написал письмо, чтобы не возникло оснований для любой дезинформации.

Я просто исчерпал другие механизмы.

- Какова была реакция послов?

- Они очень обеспокоены. Они понимают, что сейчас в Украине непростая ситуация и нам нужно работать как единая команда. Вся поддержка от международных финансовых институтов, которую Украина получила и продолжает получать, держится на том, что в составе правительства есть профессиональный финансовый блок.

- Однако это письмо разрушает отношения с президентом и премьером. Они звонили вам? Возможно, спорили с вами?

- Я не хочу ни с кем спорить. Я всегда ориентирован на результат и всегда использую все доступные механизмы: обсудить, предложить, показать, почему это важно, занять активную публичную позицию. Просто с письмом это уже была крайняя мера.

- В письме вы говорите, что президент навязывал вам заместителей. Как это происходило?

- Сейчас в этом вопросе.

- Это важно - президент страны навязывает вам заместителя!

- Вопрос не в этом. Вопрос в том, что у меня два года нет нужного заместителя - и все. Важно, чтобы послы понимали ситуацию. Четверо из этих послов есть в наблюдательном совете проекта по институциональной реформы ДФС, которую я создал.

Они разбирались в реформе и уделяли ей значительное внимание. Они выделяли ресурсы для поддержки реформы, а потом вдруг Кабмин отменяет акты, направленные на реализацию этой реформы. У нас законом о госслужбе предусмотрено, что руководство ДФС назначается на конкурсной основе - этого тоже не происходит.

Мы, конечно, можем говорить "мед, мед, мед", но от этого сладко не становится. Есть серьезные проблемы на таможне. Когда мы говорим, что мы впереди планеты всей, это не решает проблему и не отражает реальность. На фоне этих проблем такие заявления только уменьшают уровень доверия к правительству.

- Вы избегаете имен. Я расскажу то, что знаем мы. кандидатуру Игоря Уманского как потенциального заместителя министра финансов озвучивали депутаты, в том числе из бюджетного комитета, давно - еще на этапе формирования вашей команды заместителей.

после конфликта с Наташей Яресько Уманский ушел из Минфина. В разговоре с ЭП он говорил, что не рассматривает возможности возвращения в Минфин. Затем он публично критиковал вас и президента, что, как рассказывали наши источники, раздражало президента.

На определенном этапе активизировались разговоры о том, что новым министром финансов может стать глава парламентского комитета по вопросам налоговой и таможенной политики Нина Южанина.

В аппарате ее комитета работает Светлана Воробей. Она может стать заместителем министра, если Минфин возглавит Южанина.

Какой президенту смысл назначать заместителем министра Уманского, который с ним не согласен? Какие были аргументы для назначения Воробей? Когда в последний раз был разговор, что кто-то из них должен стать вашим заместителем?

- О двух - это давняя история. Уманского начинал толкать один из депутатов - один из очень приближенных к президенту депутатов.

- Игорь Кононенко?

- Да. Я сказал "нет". Было много попыток назначить Уманского, но я говорил "нет".

По Воробей: важалося, что налоговый комитет должен иметь свою квоту в Минфине. Я считаю, что это ненормально, и был категорически против.

Я хотел назначить Яну Бугримова, потому что знаю этого человека, я ей доверяю. У Яны высокая репутация, она ни с кем не связана, то есть она будет профессионально выполнять свою работу, но почему произошло это блокировалось. Отсутствие профильного заместителя - большая проблема.

- Пятый заместитель - не много?

- У министра юстиции шесть заместителей и госсекретарь.

Минфин - это системное министерство. Мы занимаемся всеми сферами, заместители перегружены. Типичная претензия в Минфин, почему заместители не приходят на совещания к вице-премьеров или на заседания комитетов. Все просто: мы вовлечены во все важные вопросы, а на всех заместителей банально не хватает.

У нас активная позиция по поддержке ключевых реформ: здравоохранения, образования, энергетики. Мы занимаемся реформой Академии медицинских наук, монетизацией субсидий, реформой государственных банков.

Мы отвечаем за сотрудничество с международными финансовыми организациями, за эффективное использование государственных средств. Минфин - это и контроллер эффективности расходов, и драйвер реформ.

О бюджете, МВФ И АНТИКОРРУПЦИОННЫЙ суд

- В первом квартале бюджет по доходам не удалось выполнить на 6200000000 грн. В апреле ситуация улучшилась, но план все еще не выполняется.

- В первом квартале было несколько факторов, он не всегда показателен. Мы ищем способ выровнять ситуацию.

- По результатам первого квартала правительство должно было решить: повышать минимальную зарплату или нет. Сейчас эти ожидания сдвинулись на первое полугодие. По вашему мнению, предпосылки для повышения?

- Предпосылок нету.

- Какими должны быть показатели бюджета, чтобы они появились?

- повышение «минималки» - это дополнительные расходы. Мы просчитывали несколько вариантов. Повышение с апреля стоило бы госбюджета 13 млрд грн. Это минимальная сумма - без учета повышения должностного оклада работника и тарифного рассмотрения единой тарифной системы.

Если учесть повышение тарифного рассмотрения в соотношении к "минималки", дополнительная потребность в расходах на 2018 год составила бы 30 млрд грн. Первое полугодие заканчивается через месяц. Сейчас нужно думать о Антикоррупционный суд, а не заниматься популизмом.

- То есть главное условие - это Антикоррупционный суд, а повышение цены на газ?

- Ситуация с Антикоррупционным судом однозначен: или мы идем в правильную сторону, или нет.

Относительно цены на газ также нужно принимать какое-то решение. Это очень непростое решение. Мы стараемся найти компромисс. Однако сейчас лакмусовая бумажка - закон о Антикоррупционный суд.

- Изменения в регламент Кабмина, которыми предлагается лишить Минфин права согласовывать документы правительства, открывают возможности для "ручного" вмешательства в часть государственного бюджета. Накануне выборов это очень рискованно.

Вас давят по увеличению расходов на определенные сферы?

- На меня давить сложно. Запросов о расширении расходов очень много. Я их не поддерживаю не потому, что я такой плохой. В нас нет свободного ресурса. Мы должны работать в соответствии с принятым бюджета. Любые пожелания по увеличению расходов мы отклоняем.

Недавно выносили на Кабмин "замечательное" решение: урегулировать вопрос задолженности перед "Энергорынком" за счет государства. Государство должно было погасить все долги и потери компаний. "Шикарные" решение, что тут скажешь. Дважды я это "сносил".

Была еще ситуация с государственными шахтами. Речь шла о погашении задолженности по выплате зарплаты за счет бюджета. Также активно давили. Я не против шахтеров, я "за". В них тяжелая и опасная работа, они должны вовремя получать достойную зарплату. Я только против того, чтобы эти средства разворовывались.

Мы предложили модель, которая предусматривает, что при наличии долга по зарплате не менее 75% выручки от продажи угля должен идти на выплату зарплаты. Также все шахты должны перейти на обслуживание в Госказначейство, чтобы Минфин видел, как они тратят деньги.

Какой была реакция? "Это невозможно! Это неправильно! Это же не государственные учреждения!". То есть деньги налогоплательщиков они могут получать, а работать прозрачно - нет? Если шахты - это независимые структуры, тогда пусть работают без поддержки бюджета, а если нет, то я хочу видеть, куда идут бюджетные средства.

Это решение проходило очень сложно, но хочу отдать должное: премьер меня в этом полностью поддержал. Он понимал, что финансирование шахт может стать бездонной дырой для государства. Таких вопросов очень много.

- Они, наверное, касаются и нераспределенной спецконфискату - средств Януковича, полученных коррупционным путем и переведенных в бюджет?

- Видите, вы и это знаете. Наша позиция в отношении нераспределенной спецконфискату такова: мы его не будем распределять, пока не увидим, что финансовые показатели бюджета позволяют это сделать. Распределение спецконфискату влияет на увеличение дефицита бюджета.

- Также это влияет на позицию ГПУ в отношении вас. По моей информации, это один из принципиально важных моментов для Юрия Луценко. Средства спецконфискату частично должны были идти на финансирование Генпрокуратуры.

Читайте также

- Пусть Генпрокуратура занимается своими непосредственными вопросами. Финансирование бюджета - это вопрос Кабинета министров и Министерства финансов.

- С фискальной точки зрения, распределив спецконфискат, вы искусственно занижаете показатель дефицита бюджета. Даже если не принимать во внимание пожелания генпрокурора, это сложно назвать правильным.

- Если мы это сделаем на данном этапе, то у нас нарушится фискальный баланс. Это будет гораздо худшие последствия. Мы только восстановили доверие к Украине со стороны инвесторов - и финансовых, и стратегических. Как нам это удалось?

Мы показали, что держим баланс в государственных финансах, что инвесторы могут доверять нашим государственным облигациям, и мы готовы выполнять свои обязательства.

Деньги, которые мы позаимствовали на внешних финансовых рынках осенью 2017 года, мы направили на финансирование бюджета. В 2018 году мы также должны выйти на внешние рынки. Это серьезная ответственность.

Здесь не место мыслям о свои позиции и интересы. У нас часто каждый имеет свой узкий интерес и больше его ничего не интересует. Когда объясняешь, что средств нет, можно услышать контаргумент: "Нам то МВФ не нужен, сами справимся".

- Когда нам критически важно получить транш МВФ?

- с 2018 года у нас начинаются выплаты по облигациям, мы реструктуризировали в 2015 году. Так случилось, что пик выплат пришелся на следующие два года. Кроме того, в 2019 году мы должны выплатить 1 млрд долл по облигациям, выпущенным в 2014 году под государственные гарантии США.

У нас есть решение проблемы пиковых выплат - повторение транзакции 2017 года. Нам удалось восстановить доверие инвесторов и привлечь 3 млрд долл.

Часть средств поступила в бюджет, а другая часть позволила обменять облигации со сроком погашения в 2019 году на облигации с более поздним сроком погашения, то есть уменьшить суммы выплат в 2019 году. Этот выпуск получил международное признание как "лучший выпуск 2017 года на развивающихся рынках". Это я называю профессиональной работой.

- Осенью 2017 была благоприятная ситуация на рынках капитала, поэтому Украина обеспечила по своим евробондам хорошую доходность. В 2018 году эти факторы могут не повториться.

- На интерес инвесторов влияют два фактора. Первый - общая ситуация на рынке. Второй - специфическая позиция Украины. Общая ситуация на рынке существенно ухудшилась, но это не значит, что мы не можем разместиться. В глобальную ситуацию мы как страна не можем повлиять, но можем повлиять на нашу специфическую ситуацию.

На что рассчитывали инвесторы, когда покупали облигации? На то, что мы будем продолжать реформы, будем оставаться в программе МВФ. Мы подали инвесторам четкий сигнал решимости и настроенности на перемены. Сразу после выхода на внешний рынок приняли пенсионную реформу, другие важные решения.

Осталось только принять закон о Антикоррупционный суд. Это ключевое условие и она должна быть выполнена.

То, что у нас процесс принятия затянулся до июня - плохой сигнал для инвесторов. Они понимают, что это критически важно для МВФ, а без МВФ мы не можем выйти на внешние рынки. Это даже не вопрос стоимости, это вопрос отношений и доверия.

Мы не живем только 2018 годом. Страна будет развиваться и привлекать капитал на финансовых рынках. Нужно будет уменьшать долговую нагрузку. Мы должны показать всем, что мы решительно настроены. Нужно срочно принять закон о Антикоррупционный суд в редакции, согласованной с МВФ и Венецианской комиссией. Это будет очень серьезным позитивным сигналом для инвесторов. Они его ждут.

- Вы находитесь в процессе переговоров и видите все настроения изнутри. Удастся ли в 2018 году договориться с МВФ об очередном транше?

- Моя оценка - удастся. Мы должны это сделать в июне, потому что без этого мы не сможем привлечь на внешних рынках необходимый ресурс для финансирования бюджета. Мы планировали привлечь более 2 млрд долл еще в первом квартале.

Прожили пять миcяцив без этого финансирования, но дальше будет сложнее. Бюджет-2018 формировался на базе того, что мы останемся в программе МВФ, а закон о Антикоррупционный суд должен быть принят до конца 2017 года. За такой бюджет голосовала Верховная Рада. Без МВФ нам придется останавливать значительные расходы.

- Какие перспективы секвестра, если мы не получим транш в 2018 году?

- если нет МВФ - секвестр неизбежен.

О бюджетном планировании

- Одна из реформ, которую вам не удалось реализовать, - переход на среднесрочное бюджетное планирование. Представленная вами в 2018 году бюджетная декларация отличается от прошлогодней - в нем нет просчета параметров бюджета, потолков по расходам на три года.

- Что значит "отличается"? Мы подали декларацию в формате, который соответствует действующему бюджетному кодексу - у нас просто не было другого выхода.

В 2017 году мы разработали бюджетную резолюцию - это был пилот. Комплексные изменения в бюджетный кодекс, вводящие среднесрочное бюджетное планирование на постоянной основе, мы подали на рассмотрение парламента давно, но парламент отказался их принимать. Это выглядело как некая вендетта.

Для чего нужна трехлетняя бюджетная резолюция? Для того, чтобы защитить бюджет и реформы от воздействия выборов.

Кто-то захочет поднять в пять раз "минималку", кто-то - раздать "гречку", кто-то - снизить налоги, еще кто-то - увеличить расходы. С четким и прозрачным планом на три года это сделать гораздо сложнее. Когда я начал говорить, что бюджет должен быть аполитичным, многим это не понравилось. Среднесрочное бюджетное планирование ограничивает политические маневры.

Еще один момент - введение налога на выведен капитал. Мы разработали законопроект. Президент активно поддерживает эту инициативу. Я бы хотел, чтобы она была реализована. По ней вообще не противоречий.

- Кроме того, как компенсировать потери бюджета в краткосрочной перспективе после введения этого налога.

- Все соглашаются, что в первые годы будут потери бюджета, и эти потери будут немалыми. Что нужно сделать? Заложить это в бюджетную декларацию и предусмотреть компенсаторы! Когда я сказал об этом, парламент заблокировал принятие законодательной базы для разработки трехлетней бюджетной резолюции.

- Потому что это сокращение расходов.

- А как иначе?

- Перед выборами на это никто не пойдет.

- Что значит "не пойдет"? Есть реальность - ты можешь тратить столько, сколько заработал. Если ты заработал меньше, то надо экономить.

- У депутатов своя реальность - политическая.

- Реальность одна. Нет никакой отдельной "политической" реальности. Возможность пиариться, скрывая реальность от людей, - это не реальность, а обман.

Поэтому мы были вынуждены готовить бюджетную декларацию на один год, в формате, который использовался до введения нами трехлетней резолюции. Это чисто декларативный документ, не привязан к реальному бюджетного процесса. Именно поэтому я и не хотел вносить.

Дело в какой-то компенсации для некоторых сил от того, что нас заставили подавать декларативный документ. Кому от этого стало лучше?