Главная Новости

Комната 11 (Habitación once), Paula Aguilera Peiró

Опубликовано: 22.08.2018

«Комната 11″ — роман о бывшей анорексичке Авроре, 30-ти лет, которая решила помочь девушке (Альбе), живущей в ее бывшей комнате в больнице для анорексиков. В основе романа лежит интересная идея: встретиться со взглядами, которые были так хорошо понятны раньше и ошибочность и болезненность которых понятна автору теперь.

Параллельно Аврора рассказывает о том, какие последствия и признаки анорексии все еще сохраняются у нее в нынешней жизни, а ее муж пишет небольшие вставки в роман, где описывает происходящее с его точки зрения.

Я переведу ту часть романа, где Аврора рассказывает Альбе историю развития ее болезни.

«Не могу сказать точно, когда все это началось, предполагаю, что какое-то вещество в моем мозгу заставило все развиваться от плохого к худшему, возможно, это было предопределено генетически и должно было случиться, не знаю. Я не знаю никакого объективного мотива, который бы мог заставить меня начать себя разрушать.

Мне было 13 лет, и я была счастливой девочкой, у меня были друзья, семья, которая меня любила, я хорошо училась. Почему все это случилось? Загадка.»

«Большинство моих подруг по школе были озабочены своим весом, время от времени сидели на диетах и постоянно разговаривали на переменах о диетических обедах. Меня никогда не беспокоили такие вещи, я всегда была слишком худой, и скорее, беспокоилась о том, чтобы мои кости немного обросли плотью. У всех моих подруг была фигура и грудь, а я продолжала быть плоской, как доска. В отличие от моих подруг, меня не волновало мое тело, пока я не начала обращать внимание на мальчиков и пока один из них не начал мне нравиться. Он не обращал на меня внимание, наверняка из-за моего тела ребенка, думала я. Возможно, это и была причина моего желания поправиться, возникшего тем летом. Я не останавливаясь ела масло и шоколад, потому что мне надоело слышать, что я очень худая. Возможно, тогда все и началось. Это внезапное увеличение веса, совпавшее с гормональной перестройкой переходного возраста, впервые сделало мою фигуру округлой. Я продолжала был худой, но уже не как палка.»

«Начался новый учебный год и вместе с ним, кошмар. Одноклассники делали одобрительные замечания о моем новом образе. Это было начало саморазрушения. Эти невинные и безусловно лестные для любого нормального человека замечания постоянно звучали в моем мозгу и заставляли меня ненавидеть свое тело. Поскольку я была очень открытая и общительная девочка, предполагалось, что мне можно было говорить все. Никто не предполагал, что эти невинные замечания заставят меня ненавидеть свое тело до сумасшествия. Каждое утро, когда я шла в школу, это было первое, что я слышала, и это напоминало мне, что что-то должно измениться.

Тогда я решила, что сяду на диету, как и мои подруги. Это была сложная задача, так как я знала, что не могу сказать дома, что сижу на диете, потому что в глубине души знала, что это нерационально и что мне это было не нужно.»

«Тогда я еще была уверена, что со мной все в порядке, что я не сильно отличалась от большинства моих друзей, хотя мое тело уже начало переваривать само себя. Несмотря на диету, я не пугалась, если в какой-то день могла съесть кусок пирожного.

Я всегда была очень ответственной и с невероятной силой воли, возможно, я предпочла бы не быть такой, чтобы все это не случилось со мной.

Очень быстро я перешла от диетических завтраков к полному отсутствию завтраков. Сначала для меня было достижением заменить белый хлеб на черный, а потом — не есть и его. Если сегодня я ела мало, то завтра мне нужно было преодолеть себя и съесть еще меньше, и таким образом мой рацион все сокращался. Я шла на кухню, где моя мама готовила ужин, и проверяла меню, и оно никогда не казалось мне достаточно хорошим. Меня наполняло новое и очень неприятное ощущение, вроде тоски, и внезапно я обнаружила, что все мышцы в моем теле находятся в напряжении. Мне казалось,  что моя мать специально готовит очень калорийные ужины, чтобы откормить меня, в них всегда было слишком много сливочного и оливкового масла. Я избегала встреч с друзьями, потому что они почти всегда были связаны с едой. Если я все же присутствовала на такой встрече, то всегда находила предлог не есть. Так я все больше отдалялась от людей, от семьи и моих друзей».

«Я выдумала, что у меня болит желудок, ходила ко множеству врачей, и это позволило мне добиться специального диетического питания в школе. Врачи меня осматривали, изучали мои анализы, брали ту немногую кровь, что еще оставалась в моем теле, и не приходили ни к какому выводу. Все казалось нормальным, но я говорила, что у меня ужасно болит живот и это мешает мне есть, но это все было только в моей голове. Я хотела, чтобы какая-то очень тяжелая болезнь мешала мне есть.»

«Я начала быстро терять вес. Я взвешивалась много раз за день. Хотя я теряла вес и от этого чувствовала себя лучше, я все равно считала себя толстой.

Возможно, когда все стало хуже, когда мои мышцы начали исчезать, потому что не оставалось ни грамма жира в моем теле, возможно, тогда я уже не считала себя толстой, но все равно себе не нравилась.»

«Часами я читала и перечитывала молодежные журналы с советами для похудения. Я знала калорийность каждого продукта и старалась потреблять не больше 500 калорий в день. Я готовила очень калорийные обеды для других членов моей семьи, и мне нравилось смотреть, как они едят, сама же я никогда ничего не пробовала. Было необходимо, чтобы другие люди толстели, пока я исчезала, от этого эффект был сильнее. Я хотела иметь тело ребенка. Мои разговоры всегда вращались вокруг еды. Сейчас мне кажется невероятным, что я могла спокойно идти по улице, не чувствуя никакого стыда от того, что показывала свое разрушающееся тело. Думаю, что я этого не осознавала».

«Поскольку я продолжала притворяться, что у меня болит живот и была очень печальной, врач предположил, что у меня депрессия, которую я соматизирую в виде боли в животе. Я его обманула, и он дал себя обмануть. Он прописал мне антидепрессанты, и порекомендовал семье поехать в отпуск на рождество, чтобы я развеялась и, возможно, снова стала веселой. Ничто не могло быть дальше от правды. В течение этого путешествия я достигла самого дна, я течение дня я позволяла себе выпить только стакан горячего молока с какао, а на улице было 10 градусов ниже нуля. Париж, город любви и света, превратился для меня в город смерти и темноты. Было пыткой выходить каждый день на улицу, надев на себя три или четыре слоя одежды, которая должна была заменить жир, потерянный мной вместе с моими друзьями и моим счастьем. Я с нетерпением ждала обедов, только для того, чтобы не есть. Я наслаждалась, когда не ела и смотрела, как другие едят. Но холод меня парализовывал, мне было очень больно. Я до сих пор панически боюсь холода. Я не могу его выносить, он парализует меня, возможно, потому что напоминает мне о прошлом.

Когда мы возвращались в отель, я залезала под горячий душ, такой горячий, что он почти обжигал мне кожу, но он возвращал мне комфорт, мне было хорошо. Я наслаждалась, чувствуя боль в теле, одно из моих правил гласило, что необходимо чувствовать боль, чтобы худеть. Мои родители должны были сильно похудеть, ведь они сильно страдали.

Официанты в ресторанах смотрели на меня с досадой и предлагали мне соки и пирожки, которые я неизменно отвергала. Они с удивлением смотрели на моих родителей, и те, на чужом языке, пытались выразить свое отчаяние, хотя их лица говорили на международном языке, понятном всем. Мой брат 9-ти лет не понимал, но видел, что с его семьей что-то происходит. Его сестра поедает саму себя, и никто не может быть таким, как раньше, хорошее настроение и жизнь уходят из семьи.

Каждое утро, покидая отель, мы вчетвером входили в лифт с четырьмя зеркальными стенами, и там я впервые поняла, что делаю. Мое лицо в зеркале, похожее на череп, выступающие скулы, провалившиеся глаза, и с каждым днем все становилось еще хуже, с нарастающей скоростью. Впервые я поняла и испугалась, но было уже поздно, я уже не могла ничего с этим поделать. Я бы предпочла умереть, чем есть, и уже почти этого достигла.»

«Моя мать не спала ночами, чтобы проверять, дышу ли я, потому что была уверена, что я могу умереть в любой день. Это было рождество 1992 года, я почти достигла дна.»

«Однажды вечером, когда я, как обычно, сидела и смотрела, как другие едят, я решительно взяла кусок хлеба, макнула его в мясной соус и съела. Боже мой, какой он был вкусный! Это был забытый вкус. На глазах удивленных родителей и брата я начала есть куски хлеба. Внутри меня бушевал вихрь, я не могла остановиться. Сколько всего я теряла! Мои домашние были спокойны, благоразумны, но довольны. Они ничего не говорили из страха, что волшебство разрушится. Я была рада, как курильщик, которые бросил курить, а потом снова начал и получает удовольствие от каждой новой сигареты. Итак, я снова открыла радости еды, но внутри меня сидел монстр, который не собирался отпускать меня так легко. В ту ночь я не могла заснуть от мысли, что на следующее утро я смогу позавтракать, как будто все мои нерушимые правила исчезли.

Множество раз после этого у меня были эпизоды выздоровления посередине болезненного периода, когда казалось, что все тревоги испарялись, и я становилась нормальным человеком, но это никогда не продолжалось больше нескольких дней, а после обычно был период продолжительного голодания, чтобы преодолеть последствия нарушения правил. Это есть и будет постоянная борьба.»

«Начался новый год и новый этап, в течение которого я пыталась победить этого монстра внутри меня, который запрещал мне есть, но моя реальность в то время была уже настолько искажена, что я могла думать, что как следует поела, когда съедала одно канапе.»

«Мои глаза уже не были ввалившимися, люди, которые меня любили, плакали от счастья, видя меня, но я продолжала бороться, не зная как следует, чего хотела. Я боролась в тишине, я видела несколько путей, но не знала, какой выбрать, и не решалась спрашивать.»

«Прошло четыре месяца борьбы. Тогда я ела практически только хлопья, которые не представимы в здоровой семье, но тогда было чудом, что я могла есть хоть что-то. Иногда поздно вечером мы с родителями рыскали по ближайшим магазинам, чтобы купить эти хлопья, поскольку они закончились, а я отказывалась есть что-либо другое.

Но эти маленькие (для меня огромные) порции еды хоть и помогли спасти мое тело от неминуемой смерти, но не были достаточными, чтобы затормозить потерю веса. Я не могла даже подумать о том, чтобы есть больше, а это было очень мало. Именно тогда меня отвели к врачу, который подтвердил, что у меня пищевое расстройство, а не больной желудок, то есть, что болезнь была моем мозгу, а не в желудке.»

«Врач сразу вызвал у меня ощущение спокойствия, которого я не чувствовала уже столько месяцев. Его голос был такой теплый и такой уверенный! Он прекрасно знал, как я себя чувствовала, и то, что происходило в моей голове, он знал об этом даже больше меня самой.

Он объяснил мне, что с таким весом мне нужно ложиться в больницу, но поскольку я хочу вылечиться, то я могу лечиться и дома, но должна набрать вес. Страх и ужас.

Я почувствовала себя бесполезной. Столько времени я жертвовала всем, чтобы стать худой, и теперь меня обязывали растолстеть, чтобы не быть заточенной в тюрьму.

Прошла неделя, я ела по-прежнему мало, хотя и была уверена, что ем столько, что должна растолстеть до невозможности. Но во время визита к врачу весы показали смертельный приговор, даже хуже, приговор сидеть на цепи. Моя реальность была настолько искажена, что долгое время я думала, что весы испортили, чтобы задержать меня. Так я попала в больницу для больных анорексией.»

«Лекарства, психотерапия и поддержка тех, кто меня любил, помогли мне покончить с этим. В течение многих лет я отказывалась лечиться, я боялась. Быть больной, быть чрезвычайно худой означало быть необычной. Вылечиться означало потерять эту необычность, которая выделяла меня из толпы, это значило стать обычной. Хотя я и поняла, что лучше быть обычной и здоровой. Я поняла, что есть много качеств, намного лучших, чем худющее тело.»

Про анорексию у подростков читайте также:

Книга об анорексии «Petite» Geneviève Brisac (1994)

Этим утром я решила перестать есть

Фильм Анорексия (Thin), 2006

Помощь при анорексии:

Психолог Григорьева Елена

rss